АНАЛИТИКА

Для того чтобы понять, почему столь огромное значение имел «сухопутный бросок в Индию», который планировали в 1801 г. осуществить совместно Наполеон Бонапарт и российский император Павел I, опишем кратко историю «борьбы за Индию» между Англией и Францией.

Ослабление Империи Великих Моголов, владевшей большей частью Индии возглавляемой тюркской династией Бабуридов привело к тому, что европейские страны стали не только основывать свои колонии и фактории на побережье, но и пытаться распространить свое влияние на целые области и провинции.
Причем изначально «удача» более сопутствовала именно Франции.
Не последнюю роль в этом играли и союзнические отношения Франции с Османской империй. Великие Моголы, как и другие мусульманские правители сперва фактически, а затем номинально им подчиненные , будучи мусульманами-суннитами признавали статус османского султана как Халифа правоверных (а некоторые Велики Моголы и как светского владыки, уплачивая ему дань). Поэтому союзники османского султана-халифа «по умолчанию» в Индии считались мусульманскими правителями «друзьями». Кроме того, французские купцы долгое время могли путешествовать в Индию и через османские владения.  

Забегая вперед, нужно отметить, что англичане, тоже вступая в ситуативные союзы с мусульманскими правителями (и в конечном итоге поставившие под свой контроль двор Великих Моголов) , все же больше ставку в Индии делали на индуистских раджей. Последние во времена расцвета Империи Великих Моголов занимали подчиненное положение по отношению к мусульманской элите, но после ослабления и распада Империи (и не в последнюю очередь благодаря англичанам) начали набирать силу. Одновременно началась «реисламизация» Индии. Итог такой политики мы сегодня видим перед глазами. Пакистан (и отделившийся от него Бангладеш), так сказать, «мусульманская Индия», отделенная британцами во время раздела своих индийских владений по площади и населения намного уступает собственно Индии, где сейчас господствует индуизм, а мусульмане, по факту, подвергаемое дискриминации меньшинство.

Кстати именно в Индии, а также в Англии и Франции поняли, насколько важен контроль за уже к тому времени запущенным «под покровительством» Ватикана «армянским проектом». Армянские купцы, держа в своих руках значительную часть «внешней» торговли Индии как «христиане», очень часто выполняли роль «агентов влияния» европейских колонизаторов в покорении Индийского субконтинента.

При этом спутал планы как Франции и Великобритании, так и Османской империи поход в Индию в 1738-1739 гг. Надир-Шаха Афшара, который в 1739 г. захватил Дели, а присоединил все владения Великих Моголов к западу от реки Инд непосредственно к своей державе и по сути превратил огромную империю Великих Моголов в свое вассальное государство.

Предшествовал Индийскому походу Надир-Шаха курултай в Муганской степи Азербайджана, где он, не имея непосредственного отношения к прежней династии Сефевидов «консенсусом» почти всех ханов и кызылбашской знати был избран шахом. Из кызылбашских эмиров только беглербег Карабахский Угурлу-хан Каджар, открыто высказался за избрание шаха из семьи Сефевидов.
Это стало не только одной из причин будущей вражду между Каджарами и Афшарами – за «нелояльность» у каджаров Надир-шахом был отобран Карабах и передал джеванширам, другому азербайджанскому племени – из которого и произошла впоследствии династия Карабахских ханов.

Поскольку и Албанский и Эчмиадзинский католикосы полностью поддержали избрание Надира шахом – им даны были дополнительные привилегии (именно оттуда армянские фальсификаторы выводят лживый тезис о якобы «независимости меликов Арцаха», хотя никто подчинения местных христиан шаху и его мусульманским наместникам и не думал отменять). Однако этими привилегиями умело воспользовались армянские церковники из Эчмиадзина, активизировавшие свои действия по арменизации и подчинению Албанского католикосата. И в конечном итоге завоевание Индии «легитимизировало» шахский статус Надира.

Успешный индийский поход Надир шаха и его победы в Индии стали рассматриваться как «благословение Аллаха» по отношению к новой династии. Европейские историки при этом, тенденциозно пишут об индийском походе как о «чисто грабительском». Безусловно, Надиром из Дели была увезена почти вся казна Великих Моголов и сокровища этой династии, но при этом целью Надира был не банальный грабеж , а создание «сверхдержавы» под своим началом.
Беспрецедентное усиление Империи Афшаров тревожило и Англию, и Францию, и Британию – сомнения нет. И убийство Надир-шаха в результате заговора после которого его империя распалась, скорее всего, произошло не без участия внешних сил.

Решающий «перелом» в борьбе Франции и Британии за Индию произошел во время Семилетней войны (в которой, кстати, Россия первое время поддерживала Францию, а Пруссия – Англию). Тогда в 1757 г. (через 10 лет после гибели Надир-шаха) англичанам удалось захватить богатейшую и самую густонаселенную часть Индии — Бенгалию, где до этого доминировало французское влияние.

Дальше, действуя путем интриг, сея вражду между отдельными правителями, пользуясь ослаблением власти Великих Моголов, англичане поставили под прямой или косвенной контроль большую часть индийского субконтинента.

Однако, у Франции в Индии к концу 18-го столетия было «не все потеряно», хотя революция и войны на европейском континенте отвлекли ее от индийских дел. Низам Хайдарабада до 1798 г. был союзником французов, а враждебный англичанам правитель Майсура Типу Султан находился в тайных отношениях с французской Директорией, позволил посадить «революционное дерево свободы» в своих владениях и даже записался в один республиканский клуб как «citoyen Tipou».

После того как Наполеон Бонапарт начал экспедицию в Египет, не скрывая намерения основать военно-морскую базу на Красном Море, чтобы таким образом получить возможность «доступа по кратчайшему пути» из Европы в Индию, англичане резко активизировали борьбу с французским валянием на субконтиненте. В 1798 г. англичане навязали Низаму Хайдарабада договор, обязавшимся распустить французские полки, находившиеся у него «на службе». В 1799 году англичане и их союзники напали на Майсур Типу, султан был окружен в своей столице Серингапатаме. Город был взят штурмом во время, которого Типу султан погиб.

Т.е. тому же Наполеону Бонапарту стало очевидно, что в условиях господства британского флота на морях и океанах установить контроль над Индией можно будет лишь «пробившись» туда сухопутным путем. К 1801 г. Франция и Британия стали не только смертельными врагами «полем битвы», между которыми стала почти вся планета. Во Франции прекрасно понимают, что основу могущества нарождающейся британской империи была возможность бесконтрольно грабить богатейшую Индию. И если лишить Англию ресурсов Индии, то даже все ее остальные колонии и владения не смогут «компенсировать» этой потери.

Впервые идея об осуществлении индийского похода «по суше» была высказана Наполеоном Бонапартом в 1797 г., еще до его экспедиции в Египет. Позднее, когда он пришел к власти во Франции и в 1799 г. стал ее Первым Консулом совместный поход Индию стал главным «общим проектом» с императором Павлом I.

Т.е. главной целью Наполеоновской Франции было не завоевание холодной и бедной России (самым ценным ресурсом, которой на то время была пенька для флота), а «удаление» англичан из Индии. Именно для этого Наполеон Бонапарт организовал экспедицию в Египет. Затем вернувшись из египетского похода, Бонапарт закрепил власть во Франции и стал первым консулом и приложил усилия для того, чтобы заключить мир с Павлом I и сделать его союзником в борьбе с Англией.

И этот план, казалось бы, удался. Павел I не только отозвал русские войска из Европы во главе, но и начал готовить именно совместно с Бонапартом поход в Индию. По их планам, одновременно с тем как сухопутная группировка России вторглась бы в Индию с севера-запада, к берегам Индии должен был подплыть французский флот. Таким образом, у англичан не было бы никаких шансов удержать никаких позиций на субконтиненте.

Конечно же, российский император не собрался «завоевывать Индию только для французов». У него был косвенный интерес как в том, чтобы иметь форпост и присоединить огромные пространства Азии, лежащие между Россией и Индией, и чтобы именно Россия стала доминирующей мировой державой.
Поэтому Павел I хотел, чтобы завоевание Индии произошло, прежде всего, именно российскими войсками. Хотя, как показывают найденные лишь в 1840 г. документы, Наполеон Бонапарт очень хотел, чтобы в сухопутном российском походе в Индию самой «боеспособной» силой были именно французские подразделения. Тогда бы лавры «покорителя Индии» и дивиденды от этого проекта были бы только у французов.

В 1840 г. в Париже была опубликована «Памятная записка Лейбница Людовику XIV о завоевании Египта с предисловием и замечаниями Гоффмана, с приложением проекта сухопутной экспедиции в Индию по договоренности между первым консулом и императором Павлом I в начале этого века». Русский перевод этого документа появился в 1847 году.

Секретный план экспедиции предусматривал совместные операции двух пехотных корпусов — одного французского (с артиллерийской поддержкой) и одного российского. Каждый пехотный корпус состоял бы из 35 тыс. человек, т.е. их численность достигала бы 70 тыс., не считая артиллерии и казацкой конницы. Павел настаивал, чтобы командование французским корпусом было поручено генералу Массена. Индийский поход должен был походить на Египетский поход Бонапарта: вместе с солдатами отправлялись инженеры, художники, учёные.

По плану французское войско должно было перейти Дунай и Чёрное море, пройти через Южную Россию, останавливаясь в Таганроге, Царицыне и Астрахани. Объединиться с российским войском французы должны были в устье Волги. После этого оба корпуса пересекали Каспийское море и высаживались в  порту Астрабад. Всё перемещение из Франции в Астрабад по подсчётам занимало восемьдесят дней. Следующие пятьдесят дней занимал поход через Герат и Кандагар и к сентябрю того же года планировалось достигнуть Индии.

В принципе учитывая то, что приказ донским казакам выступить уже был отдан, совсем не исключено, что весной, когда вскроются ото льда реки, состоялась бы и посылка французского экспедиционного корпуса по вышеизложенному плану. Однако в таком случае учитывая высочайший боевой уровень наполеоновской армии, даже при «численном паритете» российского и французского корпусов все «лавры победы» достались бы французам. Да и донские казаки стали бы лишь «вспомогательными войсками» и «приложением» к самым боеспособным французским подразделениям (нет сомнения, что Наполеон выделили бы для завоевания Индии именно такие). Поэтому логично предположить, что Павел I рассматривал в качестве решающей силы именно «южный экспедиционный корпус», который должен был выступить из Тбилиси вместе с грузинскими формированиями.

Скорее всего Павел I отправил свои самые отборные и самые боеспособные подразделения в 1800 г. на Кавказ именно для того чтобы они составили «костяк» будущего совместного похода. Причем предполагалось, что эти войска должны быть способны, вместе с донскими казаками достигнуть Индии даже в том случае, если не удастся перебросить французский и русский корпуса – те самые 70 тыс. через Каспий.

Доказательством того, что в Грузию были посланы лучшие российские войска служит то, что даже после того как поход в связи с гибелью императора Павла отменили, этот российский экспедиционной корпус всего за каких то 9-11 лет завоевал БОЛЬШУЮ часть Кавказа. Не завоеванными реально остались лишь Иреван (падет в 1827 г.), горные районы Дагестана, Чечни и западной Черкессии, завоевание которых Россией продлится аж до 1864 года.

Т.е. в 1800 г. на Кавказ были отправлены и в Грузию вошли самые лучшие, самые боеспособные и самые «отборные» войска, возглавляемы самыми умными, талантливыми и храбрыми военачальниками и офицерами. Если учесть, что в случае начала Индийского похода к ним бы присоединились грузинские войска (противостоявшие в 1795 г. могущественным Каджарам), а также войска как минимум Губинского, Карабахского и Нахичеванского ханов – это была бы однозначно грозная сила.

Понятное дело, что если о планах совместного похода русских с французами через Каспий стало известно только в 1847 г. (в таком секрете держался этот план!), то об силах экспедиционного корпуса, который был частично дислоцирован к началу 1801 г. в Грузии, а частично готовился в нее войти, особенно о его численности у историков есть противоречивые (и намеренно искаженные) сведения с целью показать, что он был «незначительным». Сообщается в частности, что один полк (егерский) был введен в Грузию в 1799 г., а второй (мушкетерский) – в 1800 г.

Однако, известно, что в Петербурге начальник кавказской дивизии генерал-лейтенант барон К. Ф. Кнорринг 10 (22) июля 1800 г. получил предписание подготовить к отправке в Грузию как минимум 9 батальонов пехоты, 10 эскадронов драгун и артиллерию – очень значительная сила. Формально «для борьбы с персидским нашествием». Эти силы сосредотачивались возле Моздока, готовые в любой момент немедленно выступить в Грузию.
Мушкетёрский полк Гулякова 25 августа (6 сентября) 1800 года выступил из Моздока и 23 сентября (5 октября) прибыл в Тифлис. Весной 1801 г. должны были в Тифлис выступить и основные силы и отправиться «в индийский поход».
Но скорее всего убийство императора Павла привело к тому, что «экспедиционный корпус» переброшенный в Грузии в итоге оказался меньше изначально планировавшегося и «пополнялся» с Северного Кавказа постепенно. Тем не менее, эти войска в ближайшие годы ( 1812 г.) завоюют почти весь Южный Кавказ. Т.е. вопросов с их боеспособностью не возникало.

Тем не менее, прекрасно известно, что когда в феврале 1801 г. донские казачьи полки выступили в индийский поход, это очень серьезно обеспокоила англичан, которые спешно решили «предпринять меры». Был организован заговор и Павел I 12 марта был убит.

Сразу же после убийства императора, гонец из Петербурга направился «догонять» донских казаков, которые уже выступили в индийский поход, и с переправы через Волгу их вернули обратно.

Гонец из Петербурга сразу после убийства Павла I был послан и в Грузию. Что было у него в секретных предписаниях – точно не известно. Но сразу после того как в Тифлисе получили сообщение о смерти Павла I начались ранее особо не ожидавшиеся события, которые стали, по сути, концом грузинской государственности, а заодно и государственности азербайджанских ханств.

Продолжение следует

Kavkazplus


"«Застрявшие по дороге в Индию» или как Российская империя присоединила Грузию (Часть I)"